Росфинмониторинг конференция

На мероприятии обсуждались перспективы нормативного регулирования в сфере противодействия отмывания доходов и финансирования терроризма, национальная и секторальная оценка рисков ОД/ФТ, вопросы формирования «пояса финансовой безопасности», оборота цифровых финансовых активов и другие.

В своем выступлении статс-секретарь – заместитель директора Герман Негляд подчеркнул, что достигнуты реальные результаты совместной работы по снижению рисков бюджетной сферы. Отмечена положительная роль Совета Комплаенс, а также успешный опыт Международного Совета Комплаенс, который объединяет более 200 экспертов, руководителей подразделений ПОД/ФТ финансовых организаций стран-участниц Евразийской группы.

В контексте совместной работы Росфинмониторинга с Банком России по очищению кредитно-финансовой сферы от недобросовестных участников Герман Негляд заявил о снижении вовлеченности в “теневые” схемы ряда секторов финансовых организаций. “По результатам принятых мер порядка 40 организаций выведено с рынка, сокращены объемы сомнительных операций с участием профессиональных участников рынка ценных бумаг, кредитных потребительских кооперативов, ломбардов и страховых организаций”, — констатировал статс-секретарь.

Руководитель надзорного блока Росфинмониторинга Александр Курьянов в своем докладе озвучил актуальные типологии проведения подозрительных операций, а также результаты обратной связи со стороны финансовых организаций.

“В последние годы во взаимодействии с финансовыми организациями мы существенно расширили форматы предоставления обратной связи, сейчас для этих целей работает даже специальный онлайн-сервис в Личном кабинете. Как результат мы наблюдаем повышение оперативности направления информации о подозрительных операциях, ее фокуса на риски”, — рассказал представитель службы.

Конференцию открыл президент Ассоциации российских банков (АРБ) Гарегин Ашотович Тосунян, поблагодаривший ЦБ и Росфинмониторинг, а также ФНС, за традиционную поддержку мероприятия.

От лица Росфинмониторинга на конференции выступил статс-секретарь — заместитель директора Службы Павел Валерьевич Ливадный:

— За 17 лет регулярной работы эта конференция показала свою исключительную полезность как с точки зрения фиксирования в понимании регуляторов новых идей, связанных с регулированием антиотмывочной системы, так и доведения нашей позиции до банковского сообщества и до других заинтересованных экспертов, поскольку, естественно, несмотря на то, что мы делаем общее дело и в этом общем деле достигаем достаточно значительных результатов, рассмотрение разных точек зрения может прояснить, почему то или иное решение принято, почему что-то делается именно таким образом.

Ну и, естественно, регулятору крайне важно понимать мнение сообщества, для донесения которого эта площадка носит устоявшийся авторитетный и уникальный характер. Особенно если учесть, что именно кредитные организации являются ключевым звеном антиотмывочной системы, что понятно и регуляторам, и правоохранительным органам.

Без работы, которая проводится вами, вашими организациями, нам с Центральным банком, с МВД, с ФСБ, со следственным комитетом в части профилактики преступлений, связанных с незаконной финансовой деятельностью, делать нечего.

А общими усилиями мы можем достигнуть достаточно серьезных результатов, как это ни банально звучит. С точки зрения развития национальной антиотмывочной системы для нас с вами переживается достаточно сложный и ответственный этап. Российская Федерация, как правильно отметил Гарегин Ашотович, находится в активной фазе четвертого раунда взаимных оценок FATF.

Команда оценщиков проводит проверку деятельности российской системы ПОД/ФТ с точки зрения соответствия международным стандартам, прежде всего с упором на эффективность. Знаете, Гарегин Ашотович еще раз об этом сказал, что в марте текущего года миссионеры побывали на территории Российской Федерации, работали у нас тут три недели, плотно. Не только в Москве, но и в регионах, в Санкт-Петербурге в частности, и в Нижнем Новгороде. Общались по видео-конференц-связи с иными регионами. И, в общем-то, охватили весь финансовый сектор, особое внимание уделив работе с кредитными организациями.

Государственные органы, задействованные в оценке, организующие ее, и Росфинмониторинг, и непосредственные кураторы финансового сектора, Банка России, другие регуляторы не вправе участвовать во встречах, которые проводят оценщики с частным сектором. Не обладают всей полнотой информации относительно задававшихся и обсуждавшихся вопросов.

Единственное, что по этому поводу могу сказать: вопросы были жесткие, принципиальные. Но и в то же время мы полагаем, что финансовые организации достойно на них ответили. Сейчас несколько преждевременно оглашать результаты оценки, потому что те рабочие моменты и те предварительные оценочные суждения, которые высказывались экспертами в общении с представителями государственных органов, носят именно личный характер.

Но не далее как 7 мая текущего года мы получим первый драфт отчета об оценке FATF российской антиотмывочной системы, где будут выставлены предварительно рейтинги как по 40 рекомендациям, по каждой, так и по 11 так называемым результатам, иллюстрирующим эффективность. То есть всего 51 оценка по четырехбалльной шкале.

Получив эти предварительные оценки, мы, естественно, все вместе — и государственные органы, действующие в антиотмывочной системе, и финансовый сектор, который также будет привлечен к дальнейшей дискуссии, — можем сделать предварительный вывод. Опять-таки, он будет носить только предварительный характер относительно результатов международной оценки, поэтому наша интенсивность работы не снижается, напряжение только растет.

Прежде всего, естественно, в части идентификации проблемных клиентов и принятия в отношении них превентивных мер, не позволяющих воспользоваться легальной финансовой системой. Тогда никакие ландроматы у нас возникать не будут, поскольку мы на дальних подступах будем преступников нейтрализовывать.

В этой части мы сейчас и погружены в дальнейшую работу. По результатам оценки. Но предварительно я бы хотел поблагодарить всех представителей банковского сообщества и те банки, которые непосредственно участвовали в работе с экспертами, за глубокое понимание и профессиональное участие в этой деятельности. Но при этом мы можем сказать несколько слов относительно того, на чем следует сделать особый акцент. Безусловно, результаты оценки покажут.

Но ключевым и наиболее значимым параметром, по которому нас оценивают, является общее понимание угроз, уязвимостей, конкретных рисков отмывания денег, финансирования терроризма и финансирования распространения оружия массового уничтожения для целостности финансовой системы.

Насколько эти риски выявляются на всех уровнях системы не только в рамках национальной оценки рисков, которая была проведена Росмониторингом, не только в рамках секторальных оценок рисков, которые проводятся отдельными регуляторами, но и каждой финансовой организацией для себя в части своих клиентских, региональных и операционных рисков. Этой темой проникнута вся работа FATF.

Эта тема в последнее время пронизывает и всю российскую антиотмывочную систему. В связи с чем оценка рисков и выработка надлежащих мер реагирования на них является приоритетной мерой противодействия ОД/ФТ для всех финансовых организаций. При этом хотелось бы отметить без преувеличения огромную работу, которую проводит Банк России, своевременно ориентируя кредитные организации на конкретные риски.

Говоря об актуальных типологиях сомнительных операций, хотелось бы отметить следующие: сегодня мы наблюдаем, как реанимируются вексельные схемы. Обеспокоенность с точки зрения обналичивания вызывает строительный сектор, розничная торговля, розничные рынки.

Актуальными остаются схемы, связанные с использованием институтов принудительного взыскания задолженности, а также схемы обналичивания под видом зарплатных проектов. Продолжают активно использоваться каналы вывода средств в теневой оборот через оказание услуг, в частности консалтинга, а также авансирование по договорам поставки товаров. Проводя мониторинг кредитно-финансовой сферы, мы уделяем большое внимание анализу сообщений о подозрительных операциях.

За последние годы сформировался устойчивый тренд по снижению объема сомнительных операций, сокращение его фиксируется по всем основным опциям: обналичивание операций транзитного характера, вывод денежных средств за рубеж.

Банк России неоднократно озвучивал соответствующие цифры, мы к ним присоединяемся, здесь у нас единая позиция, единое понимание. И мы связываем такую динамику прежде всего с активной политикой Банка России по очищению кредитно-финансовой сферы.

Эффективно работают превентивные механизмы на уровне банков, о которых мы говорили, включая сюда и отказы в обслуживании клиентов, несмотря на то, что соглашусь: данный институт требует постоянного всемерного совершенствования. И избежания его механического, соответственно, осуществления и, естественно, злоупотреблений.

В целом доведение информации о рисках на практике осуществляется через различные механизмы. Регуляторы обеспечивают обратную связь, финансовым институтам, надеюсь, она актуальна и полезна. Доводит актуальные типологии, риски, использует целый арсенал различных каналов.

Одним из таких каналов выступает созданный при Росфинмониторинге Совет комплаенс, в состав которого входят эксперты частного сектора, представители надзорных органов. Причем не только здесь, в Москве, но и во всех регионах страны, поскольку соответствующие советы действуют под эгидой территориальных управлений Росфинмониторинга во всех федеральных округах, а также на территории Республики Крым и города Севастополя.

Еще одним инструментом коммуникации с частным сектором выступает личный кабинет, который мы не устаем рекламировать, тем более он получил в минувшем году, наконец, законодательное закрепление.

Здесь у нас также единая позиция с Банком России, что это наиболее перспективный ресурс, требующий развития. Естественно, он имеет значение чисто информационное. Может быть, это самая распространенная на данном этапе, но в то же время самая легкая из его опций. Он имеет значение в части доведения рисков для надзорной деятельности. Но в перспективе, я думаю, это будет универсальный коммуникатор между Росфинмониторингом и иными регуляторами и финансовыми организациями в части в том числе направления сообщений о подозрительных операциях.

Это целевой интерфейс, который позволяет доводить актуальные типологии, признаки сомнительных операций, с помощью личного кабинета доводим индикаторы подозрительной деятельности в рамках проектов по выявлению лиц, связанных с незаконным оборотом наркотиков, иностранных террористов, боевиков.

В пилотном режиме апробируем новые форматы сообщений. Возможности личного кабинета предусматривают работу в режиме онлайн по доведению до банков межведомственных решений о заморозке активов лиц, подозреваемых в связи с террористической активностью. То есть деятельность известной вам межведомственной комиссии по применению дополнительных мер в противодействии финансированию терроризма в отношении лиц, которые не включены в соответствующие списки.

Наконец, на сегодняшний день личный кабинет — это универсальный ресурс. Оценщики особенно обращали внимание, работая с финансовыми организациями, по имеющейся у нас информации, на использование этого ресурса для доведения до финансовых организаций списков лиц, причастных к экстремистской деятельности, терроризму, и лиц, причастных к финансированию распространения оружия массового уничтожения.

Поэтому, на наш взгляд, и, надеюсь, что коллеги из Центрального банка его разделяют и подтвердят, Личный кабинет — один из наиболее динамично развивающихся ресурсов. И более того, может быть, база антиотмывочной деятельности — ее профилактическая составляющая.

На базе личного кабинета разрабатываем сервисы оценки качества поступающих сообщений о подозрительных операциях, тематические курсы дистанционного обучения, а также завершаем работу по созданию личного кабинета надзорного органа, который будет представлен нашим коллегам из надзорных органов и станет каналом межведомственного обмена надзорной информацией.

Для Росфинмониторинга личный кабинет уже сейчас является основным элементом администрирования надзорной деятельности в удаленном режиме, на которую, может быть, вы, коллеги, это знаете, но напрямую вас это не касается, это касается организаций, поднадзорных Росфинмониторингу, но, тем не менее, на которые, на дистанционные методы проверок мы перешли почти полностью на сегодняшний день.

Сегодня вопросы развития новых технологий пронизывают все сферы деятельности на рынке финансовых услуг. Новые технологии уже вносят свои коррективы не только в традиционные форматы взаимодействия частных и государственных секторов, но и в отношения финансовых институтов со своими клиентами, провоцируя появление новых уязвимостей.

Для адекватного понимания таких уязвимостей мы как никогда нуждаемся в вашем экспертном мнении, поскольку именно вы сталкиваетесь с потенциальными рисками и видите их гораздо лучше, чем государство и профильные регуляторы.

Я уверен, что партнерские отношения, которые складываются между госорганами и финансовыми институтами, благодаря в том числе огромным усилиям ассоциаций российских банков, помогут нам успешно справиться с новыми угрозами.

Теперь несколько моментов, традиционно связанных с текущим состоянием и развитием антиотмывочного законодательства.

Во-первых, хотел бы упомянуть в качестве уже состоявшегося факта, очень долго к этому шли, порядка трех лет, четырех. И уверены, что этот формат востребован будет кредитными организациями, в том числе и крупными. Это возможность обмена информацией, документами, полученными при проведении идентификации между организациями, входящими в банковскую группу, в банковский холдинг. 32-й Федеральный закон наконец принят 18 марта 2019 года. Несколько отложенный срок вступления в силу, но тем не менее правовой механизм для этого создан. Необходимость эта назрела давно.

Существенным образом повышается эффективность работы организаций объединенных банковских групп и банковских холдингов, и полностью он соответствует рекомендациям ФАТФ, 17-й и 18-й в частности. Что нами было с гордостью продемонстрировано уже в ходе оценки. И, я надеюсь, оценщики это оценили. Простите за тавтологию.

32-й Федеральный закон закрепляет возможность обеспечения обмена и использования информации, полученной при проведении идентификаций для организаций, входящих в банковскую группу, в банковский холдинг, в указанных целях головная кредитная организация банковской группы, головная организация банковского холдинга, если она осуществляет операции с денежными средствами и иным имуществом, разрабатывает и утверждает целевые правила внутреннего контроля банковской группы, банковского холдинга по противодействию легализации доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма, включающие правила обмена информацией, также осуществляет контроль за соблюдением правил внутреннего контроля.

То есть получается еще один вид правил внутреннего контроля, посвященных обмену информацией именно в этой сфере. При этом при проведении упрощенной идентификации клиента данным 32-м Федеральным законом установлено, что если данный клиент — физическое лицо — проходит упрощенную идентификацию, идентификация его представителя, выгодоприобретателя, бенефициарного владельца, не проводится.

Достаточно существенное, на наш взгляд, упрощение работы для финансовых организаций, при это никоим образом не создавшее дополнительных рисков.

Теперь о перспективах. В настоящее время в Государственную Думу внесен интересный законопроект депутатами Аксаковым и другими, который предусматривает внесение изменений в 115-й Федеральный закон, реформирующий институт обязательного контроля. В разработке этого проекта плотное участие принимали Банк России, Росфинмониторинг. Номер его, если интересно, 582426-7. И он реализует некоторые пожелания банковского сообщества, которые, опять-таки, достаточно долгое время уже формулируются.

Но, к сожалению, процессы антиотмывочной системы таким образом складываются, что мы не можем немедленно реагировать на любое, даже конструктивное, принимаемое нами пожелание в таком ключе, чтобы его оперативно принять. Потому что, с одной стороны, мы связаны международными стандартами, с другой стороны, если вы видите риски глубже, то регуляторы видят их шире, скажем так.

Может быть, по верхам, но тем не менее могут сориентироваться, когда та или иная мера своевременна с точки зрения в целом стабильности финансовой системы и государственных интересов, а также интересов клиентов финансовых организаций, а когда еще вопрос не дозрел. Вот в данном случае вопрос уже дозрел и перезрел, поэтому данный законопроект нами поддерживается.

Вы знаете, что обязательный контроль является, с одной стороны, важнейшим базовым элементом для российской антиотмывочной системы. Позволяет нам осуществлять надлежащим образом профилактирование противоправных действий, особенно в значимых для государства областях, в таких, как, например, гособоронзаказ, но, с другой стороны, он нетипичен для антиотмывочных систем в целом. Поэтому, естественно, этот институт нуждается в соответствующей корректировке.

И я могу некоторые базовые позиции данного законопроекта здесь раскрыть, чтобы понимали уважаемые коллеги, в каком направлении движется мысль государственных органов и законодателей, работающих в части совершенствования антиотмывочной системы.

Во-первых, установление дифференцированного подхода к представлению организациями, осуществляющими операции с денежными средствами, иным имуществом, сообщений об операциях, подлежащих обязательному контролю. То есть для каждой операции — свои виды этих операций. Условно говоря, для банков это особенно понятно. Банк представляет сообщение о платежах, о расчетных операциях. И освобождается от направления сообщений иных фактически. То, о чем мы много лет говорили.

Далее, актуализация перечня операций, подлежащих обязательному контролю. Так, из перечня исключена необходимость предоставлять информацию о расходных операциях до 100 тысяч рублей ряда НКО, таких, как государственные корпорации, публично-правовые компании, потребительские кооперативы, ТСЖ, дачные и иные некоммерческие объединения граждан.

Естественно, что для данных категорий подобные операции не являются значительно рисковыми, поэтому законодатель идет по пути установления здесь пониженных требований.

Далее планируется исключение из операций, подлежащих обязательному контролю, транзакций по обмену юридическими, физическими лицами банкнот одного достоинства на банкноты другого, некоторых операций по анонимным счетам, переводам денежных средств, осуществляемым некредитными организациями по поручению клиента.

Если законопроект пройдет в Государственной Думе, а я думаю, что это процесс всегда достаточно сложный, возникают различные смежные вопросы, поправки и так далее, но тем не менее мы его поддерживаем, поэтому я надеюсь на его достаточно быстрое прохождение, в связи с чем снизится регуляторная нагрузка на реализацию банковского и иных секторов, перечень операций, подлежащих обязательному контролю, придет в соответствие с существующими рисками в сфере ПОД/ФТ.

Наконец, третья тема, о которой не могу здесь умолчать. Это вопросы, связанные с законодательным регулированием и новых технологий, в частности виртуальных активов. Коллегам, наверное, известно, что FATFовские рекомендации были поправлены.

В них, в частности, возникло определение виртуального актива как некой новой сущности, которая представляет собой средство платежа, ни в коей мере не связанной с фиатными валютами, с иными финансовыми инструментами, которые в настоящий момент регулируются международными стандартами FATF и государственным законодательством и представляют из себя традиционные инструменты, которые могут быть рассчитаны в фиатных валютах, таким образом, могут быть поддержаны государствами.

Таким образом, сюда попадают, прежде всего, так называемые криптовалюты. При этом FATF избежала сознательно употребления термина “валюта”, “деньги”, в том числе электронные, “платежный инструмент”, исходя из того, что виртуальный актив — это действительно новая сущность, которая никоим образом не гарантируется государством и иными традиционными участниками финансового рынка, например, по типу ценных бумаг. Подчеркну, таким образом, высокорисковый характер данных инструментов.

Кроме того, FATF сакцентировала внимание, что для характеристики виртуальных валют не имеют значения технологии, на которых она развивается, используя подход так называемой технологической нейтральности. Поскольку все сконцентрировались на блокчейне, это отнюдь не единственная технология, тем более мы не знаем будущего, на котором могут развиваться эти виртуальные активы.

Тем не менее FATF обязала страны урегулировать деятельность, связанную с функционированием этих институтов, прежде всего там, где есть точка выхода на легальные рынки, на обмен их на фиатные валюты, иные признаваемые ценности, установив для организаций, осуществляющих такую деятельность, требования, аналогичные организациям, осуществляющим операции с денежными средствами и иным имуществом.

При этом FATF считает, что одной из форм регулирования может быть и запрет оборота виртуальных активов на территории той или иной юрисдикции. Самое главное — должен быть принят соответствующий государственный акт.

Запрет также может осуществляться по-разному: через законодательство напрямую, через директивы, имеющие нормативную силу регуляторов, либо через установление уголовной, административной или иной юридической ответственности за соответствующие действия, направленные на обмен виртуальных активов, на фиатные ценности, либо на их использование в хозяйственной деятельности. Все эти виды запрета допустимы FATF.

В настоящее время в Государственной Думе прорабатывается вопрос, связанный с регулированием новой данной темы. В рамках работы над известным законопроектом о цифровых финансовых активах параллельно идет соответствующая финансовая деятельность. Я могу сказать, что сейчас это находится только на уровне экспертной проработки. Контуры будущих законодательных актов в настоящее время только обрисовываются. Однако до истечения текущего года мы должны принять соответствующее законодательное решение, причем вступившее в силу. Это наше международное обязательство перед FATF.

В этой связи данная тема, я думаю, достойна обсуждения на всех экспертных площадках, в том числе на площадке АРБ, поскольку все предложения будут приняты, конструктивно проработаны. И, безусловно, тут, как я уже чуть выше сказал, мнение финансовых организаций, практикующих финансистов критично важно в части регулирования этой деятельности.

А по поводу криптовалют буквально два слова. Всем известно, что ряд стран, которые активно стали развивать это направление, резко сдали назад в текущем году, что сразу уронило курсы наиболее популярных криптовалют, что говорит о спекулятивной природе таковых. Но в то же время интересной и модной стала тема так называемых стейблкойнов, то есть криптовалют, обеспеченных ресурсами финансовых и реальных организаций, организаций реального сектора, то есть некая форма бездокументарных ценных бумаг, а также криптовалют, выпускаемых центральными банками.

Эта тема криптовалют проработана, наверное, в недостаточной степени на сегодняшний день. Его хорошо осмыслили спекулянты, которые слизали сливки на волне “хайпа”, и пострадали многие обеспеченные, законопослушные люди, которые, попав под этот спекулятивный “хайп”, потеряли свои деньги в фиатных валютах, приобретя биткойны и прочие инструменты.

Наша задача, задача регуляторов, административными мерами не допустить противоправных действий в этой сфере, в том числе проводя широкую разъяснительную работу.

А задача финансовых институтов, поскольку вы работаете с клиентами, являетесь для них финансовыми консультантами, — не допустить, чтобы клиенты теряли свои честно заработанные деньги в рамках таких спекулятивных попыток, проектов на грани противоправности. Я думаю, что здесь мы должны работать вместе, в том числе по разъяснению населению этих рисков и моментов.